Родом Никита был из Киева, это известно доподлинно. Кто, однако, были его родители, об этом не сообщает ни Поликарп, рассказ которого об удивительных чудесах, случившихся с Никитою, находим в "Патерике Печерском", ни кто другой, и, очень возможно, на то были свои причины, и весьма веские. По части происхождения у Никиты святого есть много общего с другим новгородским епископом, первым иерархом на Руси из своих, русских, а не из греков, по имени Лука Жидята, тоже святым, о котором также неизвестно, из какого он роду-племени, больше того, неизвестно даже толком, из какого города.

«Был, — рассказывает Поликарп, — во дни преподобного Никона один брат, именем Никита, пожелавший быть славимым от людей; из брав дело великое не Бога ради, он просил у старца дозволения войти в затвор. Игумен возбранял ему и говорил:

— Чадо! Ты молод, а посему не полезно для тебя сидеть праздным: лучше тебе среди братии трудиться, и не потеряешь мзды своей; ты самовидец брата нашего святого Исаакия печерского, как прельщен он был, если бы не великая благодать Божия спасла его, — того Исаакия, который и ныне творит многие чудеса.

Никита отвечал:

— Никогда не соблазнюсь я такою вещию; а прошу у Господа Бога, дабы дал он мне дары чудотворения.

Никон возразил:

— Выше сил твое прошение; остерегайся, брат, чтобы вознесшись, не пасть».

Увы, как часто можем мы наблюдать в жизни, — осторожность, которую в данном случае представлял преподобный Никон, известный летописец, бывший после епископом Тмутаракании, по части предвидения оказалась много выше самонадеянности, образец которой представил в нашей исто рии Никита. Ибо овладел Никитою целиком бес иудейский, явившийся, естественно, не в своем истинном бесовском обличье, а тоже в образе ангела. «Ты не молись, — сказал ему искуситель ангел, — и только читай книги, я же буду молиться за тебя» .

Никита послушался искусителя, который стал регулярно посещать его и молиться у него на глазах, как и обещал, а сам стал читать книги. А книги эти были все еврейские, и преуспел затворник в изучении их необычайно.

«Не можаше, — говорит Поликарп в своем послании к архимандриту Акиндину, помещенном в "Патерике Печерском", — никто стязатися с ним книгами Ветхого Завета, весь бо из уст умеяще Бытие, Исход, Левит, Числа, Судии, Царства и все пророчества по чину и вся книги жидовский».

Однако же это было бы еще с полгоря, когда бы не обнаружилось и другое: мало того, что все годы затвора Никита штудировал иудейский закон, так что стал непревзойденным его знатоком, «Евангелия же и Апостола, в благодати преданные нам святые книги на утверждение и на исправление, сих николиже всхоте видети, ни слышати, ни иному даст беседовати к собе».

Тут уж ясно, ни у кого не могло оставаться сомнений, что Никита обольщен, и монастырская братия скопом навалилась на него, дабы спасти. Однако борьба была очень нелегкая, ибо незадолго до того Никита обнаружил истинный дар прозрения, и не в каком-нибудь пустяковом случае, но в деле высочайшей государственной важности, а именно: в Новгороде был убит князь Глеб Святославович, и Никита послал сказать Изясляву, Киевскому князю: «Ныне убит Глеб Святославович на Заволочье; пошли скорее твоего сына Святополка в Новгород на княжеский престол».

Прозрение затворника вполне оправдалось: через несколько дней стало известно уже всему Киеву о кровавом злодействе в Заволочье. Чудеса, однако, на этом не кончились.

Когда монастырские братья, в их числе летописец Нестор, выведя Никиту из затвора, где, само собой понятно, бес жидовства уже не мог чувствовать себя привольно, стали спрашивать затворника про Ветхий Завет, из которого за день до этого он часами сыпал наизусть, оказалось, он не мог вспомнить ни слова и клятвенно заверял, что никогда и не читал его и не знает ни полслова из него.

В искренности Никиты не могло быть ни малейшего сомнения, ибо тут же обнаружилось еще одно чудо: недавний книгочей, которому не было среди братии равных, начисто позабыл премудрость русского чтения, не узнавая ни одной буквы, и пришлось братьям заново — причем далось это с превеликим трудом — учить его грамоте.

Позднее Никита вел жизнь чистую, смиренную, так что превзошел многих добродетелями, поставлен был в 1096 году епископом Новгорода, молитвою низвел дождь, погасил пожар, в сане епископа продолжал носить на теле тяжелые вериги вплоть до смерти своей 30 января 1108 года. Мощи его были открыты в 1558 году. Память святого Никиты совершается 13 февраля и 13 мая по новому стилю.

В публикации использованы материалы из статьи Аркадия Львова "Тайна грозящей десницы".